Альберта не поворачивалась. Наверное, это первое, что бросилось Белль в глаза. За весь день психолог почти не сдвинулась с места. Сколько часов просидела та у окна, наблюдая за случайными прохожими, снующими туда-сюда? Зеленые глаза отрешенно смотрели на кирпичную кладку соседнего дома, видя наверняка совсем иное, особый потусторонний мир.

- Альберта... - начала Мирабелла, поставив поднос на подоконник рядом с женщиной, которая, казалось, ненадолго исчезла из этого мира. - Альберта, мистер Лоуренс писал...

- К черту. - рвано бросила Маринелли, не поворачиваясь. Сейчас она совсем не была похожа на себя настоящую. Хотя как поймешь, где Альберта истинная - когда мягко улыбается закатывающемуся солнцу или как сейчас сверлит взглядом раму?

- Ну, вы не должны, я думаю, так... Он ведь нуждается в вашей помощи... Может, съездим к нему? Ну, как обычно! Вдвоем, на такси, потом пройдемся? А? - попыталась Белль разорвать оковы размышлений своей старшей подруги, но не вышло. Та молчала. Журналистка вздохнула и села спиной к психологу, не зная, что и думать.

- Я думала, что вам никогда не бывает грустно, Альберта. - добавила наконец Мирабелла, согнувшись. - Оказывается, и вам тоже не помешал бы пси...

- Белль. - тихо перебила Альберта и чуть улыбнулась. - Мне не грустно. Я ощущаю меланхолию, да, но мне не грустно. Меланхоличное состояние для меня - время прозрения. День, когда я смотрю на вещи реалистично и скупо. Без прикрас. Это необходимо, чтобы поддерживать связь с реальностью. Считай, что я мысленно подсоединяюсь к суровой действительности, чтобы потом работать эффективнее.

- И что же вы думаете об этой нашей... "Действительности"? - спросила как-то даже нетерпеливо Белль, которая тоже почувствовала себя неуютно.

- Моей действительности, Мирабелла. - просто ответила Альберта, устроив подбородок на скрещенных руках. - Мой взгляд создает мир, правда, для меня.

- Неужто вы со своим чудачеством дошли до того, что считаете себя Богом? - съязвила Мирабелла, скривившись. - Это уже переходит все границы, Альберта!

- Нет, ты не понимаешь вновь, Белль. Все в этом мире зависит от угла обзора. Сядь рядом и посмотри на улицу. - Маринелли жестом указала девушке на место рядом с собой. Та лениво подчинилась, в пасмурный день передвигаться совсем уж не хотелось.

- Ну и...? - недовольно протянула Белль.

- Знаешь, как видит мир меланхолик? Если тебе будет удобнее, то назови его пессимистом. В каждом проходящем человеке тот увидит частично его судьбу. Яркое дорогое пальто дамы у остановки скоро загрязнится от пыли и грязных брызг, мужчине в костюме и с портфелем мокнуть под дождем без зонта еще неопределенное время, маленькая девочка долго ждет такси со своим отцом, промочив себе ноги и испачкав игрушки. Вода затопит улицы и будет тяжело ходить.

- Звучит как истина. Однако все так мрачно...

- Это не истина. Это лишь часть той правды, которую себе додумывает по-своему каждый человек по отдельности. Нужна половина яблока.

- Где же ее искать в таком хмуром мире? И что это за половина?

- Я ее тебе уже озвучила. Мы частенько не замечаем эту половинку в дождливые дни. Яркое дорогое пальто, костюм и портфель, игрушки и отец - у каждого действующего лица здесь прямо под носом что-то хорошее, однако они не замечают ничего. Это и есть пессимизм, Белль. Он не исключает оптимизм, лишь игнорирует его, однако я глубоко убеждена, что пессимистичность невозможна без оптимистичности и наоборот.

- Опять говорите загадками. Чай стынет, Альберта. - промычала Мирабелла и разлила бодрящий напиток по чашечкам. Психолог взяла одну и отпила. Лицо озарилось радостью.

- А знаешь что?

Белль ожидала продолжения сакраментального монолога о пессимизме.

- Да-да, мисс Маринелли?

Женщина взяла блок с записками и написала коротких несколько слов, после чего сорвалась с места, содрала с резной вешалки пальто и шляпку, стукнула зонтиком, собрала сумку.

- Я забыла, что насчет Лоуренса?...

***

"Пессимизм - это сон оптимизма, который на мгновение прикрыл глаза."